Рядом со Стасей Аравин мыслил до смешного глобально. Но это выходило непроизвольно. Он сам не понимал, откуда брались эти мысли. Видимо, Стася наполняла его ими.
По-звериному обнюхивал девушку. Наверстывал все те ночи, что нереально мечтал о ней.
Свободная рука растопырилась прямо под грудью Стаси, сжимая и приподнимая упругую плоть выше. На самом деле ему хотелось накрыть ладонью непосредственно полушарие, но это могло стать опасным испытанием. Хватало и визуального мучения, когда молочные холмики показались из выреза тонкого свитера.
Прикрывая веки, Аравин грубо чертыхнулся.
Они двигались не в том направлении. Сначала им нужно было поговорить. Но после такой долгой разлуки казалось, что это – невыполнимая задача.
И все же Аравин сделал колоссальное усилие и отпустил ее.
– Нет. Я не уйду, – прошептала Стася, быстро поворачиваясь. – Я не передумала. Ты знаешь. Должен чувствовать. Я… просто… нервничаю, – прежде, чем Аравин успел впитать ее слова, Стася доверчиво обвила его руками и спрятала лицо у него на груди. – У меня мурашки от тебя.
В эту минуту все остальное потеряло для Аравина значение. Он сильнее стиснул ее, ощущая, как внутри грудной клетки разворачиваются знакомые бурлящие процессы. Сердце защемило. Душу вывернуло наружу. Странно, но Стася заставляла его чувствовать себя счастливым, в самом объемном значении этого слова.
– Дыши глубже, Сладкая.
Егор скорее почувствовал, чем увидел, как она кивнула. Ее руки судорожно смяли в кулаках футболку на его спине.
– Тише, девочка моя, – прошелся ладонями по ее напряженной спине. Поцеловал в макушку и снова тихо сказал: – Дыши, родная.
Слушая и ощущая неровное дыхание девушки, Аравин продолжал растирать ей спину. Целовал шелковую макушку. И постепенно кулаки, сминающие его футболку, разжались. Стася задышала глубже и медленнее. Спина расслабилась, и девушка прильнула к нему мягче.
– Скажи что-нибудь приятное, Егор, – тихо попросила она.
Он закрыл глаза. Свел брови, пытаясь вытащить на вербальную поверхность хоть что-нибудь из того, что сейчас испытывал. Только не умел Аравин красиво говорить. Не привык к тому, что в сердце было что-то, настолько всепоглощающе объемное. Не умел давать конкретное определение незнакомым эмоциям. Не знал, как произнести те ужасающие три слова, что так легко получалось у Стаси.
– Все, о чем я могу сейчас думать, принцесса, то, что ты моя.
На самом деле это давно шло из его сердца. Но только теперь он мог сказать это вслух.
Губы девушки дрогнули в районе его шеи.
– Я не могу… я не могу… не могу поверить, что ты здесь, – взволнованно зашептала она. – Я так сильно ждала этого! Я очень-очень-очень скучала, Егор! – то, как она спешно выражалась, слышалось забавно. Но ее слова не были смешными. Они проникали глубоко в сердце Аравина и находили там самый искренний отклик. – А ты?
– Да, – просто ответил он.
Все вышло намного сложнее, чем Аравин думал. Не передать словами то, что он испытывал вдали от Стаси. Скучал? Бл*дски скучал! Сердце ныло и ныло. Безостановочно. Из него словно вытащили незаменимую деталь. Не подыхал. Жил. Но не получалось нормально функционировать. Без Стаси пустой воздух резал легкие. И солнце не грело. И кислород не насыщал. Его сердце тормозило. То и дело совершало реверсные движения. Откат событий. Красочные воспоминания: ее голос, ее запах, ее глаза… Его Стаська.
Мысль сюрреалистичная и какая-то пацанская, но Егор не успел насмотреться на нее. Сделал шаг назад и осторожно приподнял лицо девушки.
«Господи…»
«Какая же она красивая!»
Эмоции рвались из него, и он хотел донести эти оборванные мысли до Стаси.
– Ты нереально красивая.
Ее щеки приобрели тот самый нежный оттенок розового, что Аравин так любил.
– Спасибо, – мило поблагодарила она, и его взгляд бессознательно сосредоточился на алых губах девушки. Машинально двинулся по привычной траектории. Наклонился к ее приоткрытому рту. На мгновение остановился, растягивая сладостное предвкушение. Окинул взглядом ее прелестное лицо, откладывая в памяти момент, когда она официально стала его.
Стася прерывисто вздохнула и облизала свои губы, делая их влажными и отчаянно зовущими. И… он сорвался вниз. Накрыл ее губы в жадном поцелуе, чтобы взлететь к воздушным островам вместе с ней.
Это тот самый момент, когда голова отключается. Эмоции накрывают плотной волной. Поглощают любые доводы рассудка. Ты отцепляешься от страховочных тросов и взлетаешь. Паришь над вселенной, удерживаемый силой своих ощущений. И если когда-нибудь, в будущем, тебе придется упасть, ты готов разбиться.
Обхватив лицо Стаси обеими руками, Егор прижался ближе. Лизнул распахнутые сочные губы.
– Ты моя, – прохрипел, едва отрываясь.
– Твоя. Да… твоя, – эти слова тонули между ними, но они этого не замечали.
Без какого-либо промедления, Стася позволила настойчивому языку Аравина скользнуть между своих губ. Коснулась его шершавости кончиком своего языка. Поделилась теплой сладостью. Ее божественный вкус, такой знакомый, и такой желанный для Егора, сейчас являлся сокрушающим нокаутом. Он просто терял связь с внешним миром.